КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 25 ноября 2010 г. N 1514-О-О

 

ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ

ГРАЖДАНИНА НОВОСЕЛЬЦЕВА АЛЕКСАНДРА ВИКТОРОВИЧА

НА НАРУШЕНИЕ ЕГО КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ ПОЛОЖЕНИЯМИ

УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ

ФЕДЕРАЦИИ, ФЕДЕРАЛЬНОГО ЗАКОНА "ОБ АДВОКАТСКОЙ

ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И АДВОКАТУРЕ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"

И КОДЕКСА ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ЭТИКИ АДВОКАТА

 

Конституционный Суд Российской Федерации в составе заместителя Председателя С.П. Маврина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев по требованию гражданина А.В. Новосельцева вопрос о возможности принятия его жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

 

установил:

 

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин А.В. Новосельцев утверждает, что в период предварительного расследования уголовного дела, по которому ему предъявлено обвинение в совершении ряда преступлений, защиту еще одного обвиняемого, также привлекаемого к уголовной ответственности по данному делу, осуществлял адвокат, ранее допрошенный в качестве свидетеля по другому уголовному делу, впоследствии соединенному с уголовным делом А.В. Новосельцева.

В связи с изложенным заявитель считает, что пункт 1 части первой статьи 72 УПК Российской Федерации в том истолковании, которое было дано правоприменителем в ходе производства по его уголовному делу, допускает участие в уголовном деле адвоката, ранее допрошенного по нему в качестве свидетеля, и по этой причине противоречит статьям 2, 10, 15 (части 1 и 4), 17, 18 и 45 (часть 2) Конституции Российской Федерации.

Заявитель также просит признать статьи 97, 99, 217 и 255 УПК Российской Федерации в их взаимосвязи не соответствующими статьям 15, 17, 18, 21, 22, 45, 46, 49, 55, 56 и 123 Конституции Российской Федерации, поскольку, по его мнению, они не предусматривают при принятии судом решения о продлении срока содержания подсудимых под стражей исследование в судебном заседании и указание в решении доказательств, подтверждающих наличие законных оснований для такого продления, и позволяют суду постановить данное решение, руководствуясь предположительными доводами, ссылаясь на тяжесть предъявленного обвинения и значительное время, затраченное ранее судом на разрешение заявлений и ходатайств сторон. Кроме того, оспариваемые нормы, как полагает заявитель, дают возможность исчислять сроки содержания под стражей с момента поступления уголовного дела в суд, исключая срок содержания обвиняемого под стражей на стадии предварительного расследования, и не предусматривают такого порядка заявления и рассмотрения судом ходатайства о продлении срока содержания под стражей, который бы обеспечивал обвиняемому достаточное время для подготовки к защите.

В своей жалобе А.В. Новосельцев также утверждает, что подпункт 4 пункта 1 статьи 7 Федерального закона от 31 мая 2002 года N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и пункт 1 статьи 20 Кодекса профессиональной этики адвоката (принят первым Всероссийским съездом адвокатов 31 января 2003 года) противоречат статьям 15 (части 1 и 2), 17 (часть 2), 18, 19 (часть 1), 45, 55 (части 2 и 3), 94 и 95 (часть 1) Конституции Российской Федерации, поскольку не предусматривают обжалование действий адвоката обвиняемым, не являющимся его подзащитным, что позволило президенту Адвокатской палаты Иркутской области отказать в возбуждении дисциплинарного производства по жалобе А.В. Новосельцева в отношении адвоката, незаконно участвовавшего в уголовном деле заявителя.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Пункт 1 части первой статьи 72 УПК Российской Федерации предусматривает, что защитник, представитель потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика не вправе участвовать в производстве по уголовному делу, если он ранее участвовал в производстве по данному уголовному делу в качестве судьи, прокурора, следователя, дознавателя, секретаря судебного заседания, свидетеля, эксперта, специалиста, переводчика или понятого. Как следует из жалобы заявителя, оспаривая конституционность приведенной нормы, он, по сути, ставит под сомнение правильность ее истолкования судом общей юрисдикции с учетом обстоятельств его конкретного дела.

Обосновывая требование о проверке конституционности статей 97, 99, 217 и 255 УПК Российской Федерации, А.В. Новосельцев утверждает, что суд, принимая решение о продлении срока его содержания под стражей, истолковал оспариваемые нормы вопреки их действительному содержанию и правовым позициям Конституционного Суда Российской Федерации по вопросам применения меры пресечения в виде заключения под стражу.

Таким образом, заявитель предлагает Конституционному Суду Российской Федерации оценить законность и обоснованность правоприменительных решений, принятых по его делу, что не входит в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации, как она определена в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Что же касается подпункта 4 пункта 1 статьи 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", согласно которому адвокат обязан соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции, и пункта 1 статьи 20 Кодекса профессиональной этики адвоката, закрепляющего поводы для возбуждения дисциплинарного производства в отношении адвоката, то они сами по себе конституционные права А.В. Новосельцева не нарушают, поскольку адресованы адвокатам и направлены на регулирование отношений, складывающихся в рамках адвокатуры как института гражданского общества, не входящего в систему органов государственной власти и органов местного самоуправления. При этом установление оснований, поводов и порядка привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности прямо отнесено законодателем к компетенции органов адвокатского сообщества (подпункт 9 пункта 3, пункт 7 статьи 31 и пункт 7 статьи 33 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"). К тому же возбуждение либо отказ в возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката не влияет на правовое положение гражданина, который его инициирует.

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

 

определил:

 

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Новосельцева Александра Викторовича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

 

Заместитель Председателя

Конституционного Суда

Российской Федерации

С.П.МАВРИН